Их, наконец, посадили во флаер. Начался долгий полет вдоль всего Лонг-Айленда. Охрана предложила согревающие напитки. Виндзор с охотой принял банку дымящегося кофе, Эдриан же отвернулся к окну, следя за узкой полоской земли и гладью Лонг-Айленд Саунд. Охранник пытался счистить пятно чернил с рубашки, но у него ничего не получалось, жидкость уже глубоко впиталась в ткань. Эдриан мысленно улыбался. Он был собран, но удивительно спокоен, словно с ним не могло случиться ничего плохого. Словно весь этот троянский конь не развалится от малейшего дуновения. Виндзор и вовсе выглядел лихорадочно веселым, но тому явно способствовали две дороги кокса, которые он снюхал прежде, чем Эдриан это заметил и как следует оттаскал за косу. План пока работал, и на том спасибо.
Ближе к острову флаер задымился, лампочки замигали, как рождественская гирлянда, но тяги хватило, чтобы благополучно приземлиться во внутренней территории цитадели концерна. К тому моменту окончательно стемнело, но белые моноблоки зданий давали достаточно света, чтобы ночь казалась сумерками. Шел дождь, и сильный ветер заставлял зябко кутаться в пиджак. Прежде чем кольцо охраны отрезало их от пейзажа, Эдриан успел быстро оглядеться. Забор под током, отряды охраны, турели. Огромные биометаллические чудища, напоминающие Виша. Эдриана снова передернуло.
Стена охраны оттеснила их к пропускному пункту, где их снова досмотрели, после этого хозяева соизволили встретить их. Трое мужчин, среди которых Эдриан узнал Корнелиуса Ориэлиса. Тот тоже узнал его, судя по цепкому настороженному взгляду.
— Добрый вечер. Федерико Химменес. — Маленький смуглый латинос протянул руку. — А вы?
— Джордж Виндзор. — Клыкастый с охотой потряс протянутую руку. — Очень приятно!
— Багряный Зверь, — хмуро сказал Эдриан и тоже протянул ладонь, но ее перехватил второй мужчина.
— Ах, надо же! Видел ваши бои! Генри Пьюберт. С Корнелиусом вы, должно быть, уже знакомы. Он передал, что вы отказались от нашего предложения. Очень жаль…
— Не сочтите за грубость, — пробормотал Ориэлис, — но я бы предпочел, чтобы господам установили блокаторы имплантов. В целях, так сказать, безопасности.
Вот сукин сын!
— Как вам угодно… Но у меня искусственное сердце.
— Это правда, — пробубнил охранник, сверяясь с данными терминала. — Сердце, спинной мозг, глаза…
Ориэлис поморщился:
— Тогда давайте «клеща».
Эдриан и Виндзор невольно переглянулись. Что-то новенькое, совсем не предусмотренное «Внучатами».
Охранник приставил к шее Эдриана пневматический шприц с крошечным, не больше родинки, микрочипом. Мгновение боли и щекотки, как при укусе москита. Вгрызся так глубоко в мясо, что никак не вытащить. Снова укол, когда усики достигли мозга. Зачесались корни зубов.
— Не переживайте, это всего лишь для нашей безопасности. Если вы будете вести себя… неадекватно, то разряд тока прямо в мозг настроит вас на другой лад.
Намордник для шелудивой псины. Ну да ладно, еще посмотрим, кто кого.
— Теперь, когда с формальностями покончено… Знаете, нас заинтересовало ваше предложение. Все-таки не каждый день находятся люди, утверждающие, что способны уничтожить корпорацию за считанные часы.
В голосе за сусальным слоем вежливости скользнула хищная угроза. Все трое играли отведенные им роли. Они любезны лишь потому, что не знают, что это за оружие, где оно находится и на что способно. Ничто не могло запретить им привязать гостей к стулу и прицепить электроды к яйцам, чтобы выпытать нужную информацию… кроме страха ответной реакции. Пожалуй, их показная любезность была хорошим признаком и давала определенную надежду.
— Пройдемте в конференц-зал, — предложил Федерико.
Под конвоем молчаливых солдат они поднялись на пятнадцатый этаж, прошли через стеклянную арку с настоящими живыми акулами. Двери из матового стекла разъехались, приглашая в белоснежный зал с длинным столом, похожим на необработанный кусок мрамора. Вместо окна на стене висела огромная плазма, имитирующая рассвет над океаном.
— Ну что ж. — Пьюберт снова широко улыбнулся. — Давайте перейдем к делу…
Охрана обступила стол плотным кольцом, все камеры направились в их сторону. Местный искин буравил их множеством электронных глаз. Вот бы выдавить все, до единого!
Эдриан перевоплотился в стороннего наблюдателя, дав все карты в руки Виндзора. У того был отлично подвешен язык. Он говорил много, бойко и запутанно, а Квинту оставалось только следить за его руками, теребящими перьевую ручку. Одно движение, условный сигнал, и представление начнется. Ручка неуклюже выскользнула, со стуком упала на столешницу и скатилась на пол.
— Ох, простите. — Виндзор нервно засмеялся, наклоняясь за ней, и в этот момент Квинт вскочил с места.
«Красный».
Да, все приобрело отчетливый оттенок рубинового стекла. Сознание немного плыло и путалось. Время остановилось. Ладонь раздробила чью-то кисть, невесомое тело застыло в воздухе. Лететь оно будет довольно долго.
«Красный».
Под кулаком раскрошилось стекло шлема. Острое титановое перо воткнулось в глаз противника и вырвало его из черепа. Двое охранников с автоматами. Эдриан нанес им несколько ударов в шею.
«Красный».
Кровь лениво потянулась за его движением. Эти двое были уже мертвы, хоть и не осознавали этого. Квинт поймал их на лету, вырвав автоматы из рук. Зуд. Внутри что-то лишнее. Что-то вредоносное. Сожрать. Уничтожить. В голову кольнуло раскаленной иглой. А затем все стихло. Еще пять охранников, и в ход пошел отобранный у одного из них нож.
«Красный».
Квинт прокатился по охране, нанося удары ножом. Скоро все здесь зальет кровь. Еще два удара, Генри и Федерико упали замертво. Нож замер у горла Корнелиуса. Тот ничерта не понял, даже когда Эдриан подсоединился к его затылочному порту и отправил ему на комлинк открытку с розовым пасхальным яичком, и красный фильтр спал с глаз.
— Виндз, можешь вылезать.
На полу хрипела умирающая охрана. Виндз, хихикая, выскочил из-под стола, будто ехидный черт из табакерки. Отчетливо щелкнул замок на двери конференц-зала. Корнелиус обмяк в руках Квинта. Страх превращает даже сильных людей в мусор.
Эдриан прорычал:
— Ты видел, на что я способен. Только пикни, и я мгновенно уничтожу тебя. Даже не успеешь ничего осознать.
***
— Я много раз пытался придумать, как выкрасть формулу из этой цитадели, но, видишь ли, — Виндзор развел руками, — это невозможно. Сезам открывается только по одновременному запросу всех членов правления, а их на острове будет от силы трое. Но есть другой путь. Это протокол «Обрушение». При критическом повреждении системы безопасности формула упаковывается на материальный носитель и вышвыривается в океан. Маячок способны отследить только члены правления. Однако обрушить концерновского искина — слишком сложная задача, если не пойти на хитрость. Арес запрограммирован на защиту членов правления, но куда больше его заботит хранящаяся в их комлинках информация. Информация для концерна важнее людей, понимаешь? Если искин решит, что риск потерять одного из членов правления слишком высок, он инициирует протокол «Изъятие», чтобы не передать данные концерна злоумышленникам.
— Иными словами, Арес постоянно связан с членами правления?
— Да, и время от времени они обмениваются пакетами данных для поддержания этой связи. Комлинк корпората автоматически отправляет и принимает нечто вроде сообщений от Ареса. Можно обмануть защиту комлинка, зашифровав вредоносное ПО под такое сообщение.
— Что за вредоносное ПО?
Виндзор посмотрел поверх очков:
— Ну не тупи. Ты у нас самое главное вредоносное ПО.
***
— Мистер Багряный Зверь, — безэмоционально произнес голос из динамика. — Сопротивление бесполезно. Комната заблокирована. Охрана оповещена и скоро будет на месте.
Воздух затуманился. Пустили газ. Эдриан опасливо покосился на Виндза, который все это время возился со своими штанами. Эдриан скривился от омерзения. Как у любого уважающего себя нарколыги, у Виндзора была вместительная задница, которая служила ему тайником. Ну и мерзость. Наконец тот издал победоносное: «Ха!» — и затянул на шее корпората силиконовый ошейник с мигающей лампочкой.